В Сенегале лечение гкх: «Мы не слепо следуем ВОЗ»
Какие они молодцы! Хочу выразить им поддержку, уважение и признание! Кто бы мог подумать, что Африка и другие менее развитые страны станут форпостом передовой науки, пока 1 мир тупо делает деньги!
Интервью Селии Куордифед
Опубликован в 20.04.2021 в 7:00
В то время как ВОЗ рекомендовала не использовать гидроксихлорохин в качестве профилактического лечения заболевания, связанного с Covid-19, глава инфекционного отделения больницы Fann в Дакаре никогда не прекращал использовать его в сочетании с другой молекулой: азитромицином. Для «Марианны» исследователь представляет первые результаты своего ретроспективного исследования.
Во Франции гидроксихлорохин (*) был вытеснен после неблагоприятного отзыва ВОЗ в октябре прошлого года о его использовании для лечения пациентов с Covid-19. Несмотря на плохую международную прессу, Сенегал продолжает лечение на основе гидроксихлорохина, связанного с другой молекулой: азитромицином. Непрерывное использование с 19 марта 2020 года, что позволило доктору Муссе Сейди, руководителю отделения инфекционных заболеваний в больнице Fann в Дакаре и профессору кафедры инфекционных заболеваний Университета Шейха Анта Диопа, провести несколько анализов его эффективности в месяцы.
Как и в последнем исследовании ВОЗ, опубликованном в октябре прошлого года, Мусса Сейди пришел к выводу, что использование одного гидроксихлорохина не может повлиять на состояние пациентов. В конце исследования, проведенного с участием почти 1000 пациентов, сенегальский специалист по инфекционным заболеваниям, тем не менее, уверяет нас, что комбинация двух молекул, азитромицина и гидроксихлорохина, полезна для лечения пациентов в легкой форме. Его исследование, проведенное в тесном сотрудничестве с Институтом Пастера в Дакаре и его директором, доктором Амаду Альфа Саллем, только что было отправлено для публикации в научный журнал.
На данный момент в Сенегале официально зарегистрировано 39 664 заражения и 1087 смертей с начала пандемии. Вдохновленный работой марсельского специалиста по инфекционным заболеваниям Дидье Рауля, доктор Мусса Сейди стал эталоном борьбы с коронавирусом в своей стране. Интервью.
Марианна: Какова эпидемическая ситуация в Сенегале? Состояние больниц?
Мусса Сейди: Число новых случаев заболевания, число серьезных случаев, а также количество смертей постоянно сокращаются. В больнице Fann, где мы получаем наибольшее количество тяжелых случаев, занята только половина коек, зарезервированных для Covid.
Как это объяснить?
Он многофакторный. На мой взгляд, есть факторы, которые можно квалифицировать как определенные, другие как вероятные, а некоторые остаются неизвестными. Во-первых, определенно, что лишение свободы, даже если оно не очень строгое в Сенегале, а также начало вакцинации способствовали этому снижению. Мы в первую очередь вакцинировали людей из группы повышенного риска, пожилых людей и людей с сопутствующими заболеваниями. Более 60% случаев зарегистрировано в Дакаре и Тиесе, и именно здесь мы проводим вакцинацию. Также, возможно, что климатический фактор играет в этом снижении. По мере того, как холода идут, мы видим, что количество заболевших сокращается. Но в этой теории нет ничего определенного. Это просто возможность, может быть, в сочетании с чем-то еще. Для неизвестных факторов
Год назад вы сказали Марианне, что наблюдали хорошие результаты при назначении лечения гидроксихлорохином в сочетании с азитромицином, вдохновленным лечением профессора Рауля. Что насчет сегодня ?
Продолжаем его использовать. С тех пор мы сделали несколько промежуточных анализов, которые позволяют нам сказать, что это лечение полезно. В последнем, который мы сделали, приняли участие почти 1000 пациентов. 926, если быть точным. В этом международном контексте, когда мнения и результаты по этой связи расходятся, для нас очень важно провести этот промежуточный анализ применительно к нашим методам.
Я хотел бы отметить, что мы решили оценить клинический статус пациентов на 15-й день, то есть после двух недель госпитализации. Затем мы сравнили клинический статус пациентов, которые принимали комбинацию гидроксихлорохин / азитромицин, и пациентов, которые не принимали это лечение. Мы обнаружили более высокую долю выписанных или вылеченных пациентов среди пациентов, принимавших лечение.
«Это была чрезвычайная ситуация, проблема общественного здравоохранения. Мы не могли сидеть сложа руки и ничего не делать».
Мы провели то, что называется многомерным анализом. Предпочтительнее одномерный анализ. Позвольте мне объяснить: если вы проведете одномерный анализ, сравнивая пациентов, которые принимали лечение, и тех, кто не принимал лечение, пациенты, которые прошли курс лечения, могут пострадать в наименьшей степени. Однако мы знаем, что лечение у тяжелобольных пациентов работает хуже, если вообще не работает. В зависимости от того, как вы смотрите на свое исследование, вы можете сказать, что лечение работает очень хорошо (если вы вводите комбинацию двух молекул пациентам с небольшим эффектом). Или вы можете сказать, что он вообще не работает (если вы дадите его слишком тяжелобольным пациентам).
Вот почему, чтобы избежать этой систематической ошибки, мы выбрали многомерный анализ, что означает, что в нашей когорте у нас есть столько же тяжелых и менее тяжелых пациентов, но также и здоровых людей. Благодаря этому многофакторному анализу результат остается неизменным: комбинация гидроксихлорохина и азитромицина для лечения приносит пользу.
Вы можете вспомнить, что такое лечение гидроксихлорохином? И почему вы выбрали именно его с самого начала?
Это лечение, используемое против малярии, но на самом деле это также молекула, которая хорошо действует в контексте других хронических патологий, таких как волчанка. Также хочу отметить, что это лечение изобретено не нами. В его основе лежит работа профессора Дидье Рауля. Единственное, что я изменил в лечении, - это способ, которым пациенты получают азитромицин.
Изначально в марте 2020 года я решил использовать эту терапевтическую комбинацию после прочтения научных статей о влиянии гидроксихлорохина и азитромицина, а также после изучения предварительных анализов профессора Рауля. Кроме того, эти молекулы были известны в Африке, не очень дороги и быстро доступны. Это была чрезвычайная ситуация, проблема общественного здравоохранения. Мы не могли сидеть и ничего не делать. Из первых исследований мы заметили, что азитромицин в сочетании с гидроксихлорохином эффективнее, чем отсутствие лечения или только гидроксихлорохин.
Знаете, в некоторых странах используют ивермектин (особенно во Франции, прим. Ред.). В США используют Ремдесивир. Но ни одно из этих методов лечения в настоящее время не одобрено ВОЗ. Каждая страна должна принимать свои собственные решения, ожидая, когда будет найден более гибкий и проверенный процесс более всеобъемлющим образом.
В октябре прошлого года ВОЗ указала, что лечение гидроксихлорохином, по всей видимости, «практически не влияет на госпитализированных пациентов, будь то с точки зрения смертности, режима ИВЛ или продолжительности госпитализации». Учреждение даже доходит до того, что не рекомендует его использовать. Заключение было получено в результате шести контролируемых и рандомизированных испытаний, в которых приняли участие почти 6000 участников. Разве вы не чувствуете, что идете против течения?
ВОЗ - престижное и респектабельное учреждение. Я не из тех, кто бросает в него камни. Я учёный, и у учёного нет сомнений. Он основан на фактах и берет на себя ответственность. Выполняя свою работу, я нахожу красноречивые результаты, и они важнее, чем рекомендации ВОЗ.
«Я не знаю Дидье Рауля лично. Но я знаю, что он великий ученый».
Кроме того, я хотел бы уточнить, что я не противоречу ВОЗ. Потому что в своем исследовании ВОЗ изучала только прием гидроксихлорохина в более низкой дозировке (дозировке и частоте приема лекарства), чем то, что я использую. Кроме того, речь идет об эффективности комбинации азитромицин / гидроксихлорохин, которую ВОЗ никогда не изучала. Я сам, в своих ретроспективных анализах, говорю, что использование одного гидроксихлорохина я не нашел эффективным.
Я считаю, что мы должны подойти к тому, что говорит ВОЗ, с большой ясностью. Ученые ВОЗ заслуживают доверия, но за ними не следует слепо следовать. Иногда она возвращалась по рекомендациям.
Наблюдаете ли вы значительно более частые побочные эффекты со стороны сердца у людей, которые получали лечение? Об этом свидетельствует анализ данных из базы данных по фармаконадзору Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) за более чем 50 лет, проведенный французскими и американскими исследователями.
Были побочные эффекты, но легкие, и все они прошли без дальнейшего лечения, включая диарею.
Я все же хочу отметить, что мы начали исследование, в котором мы делаем очень обширную электрокардиограмму по сравнению с тем, что мы делаем в настоящее время. Это позволит нам подчеркнуть сердечно-сосудистые эффекты этой ассоциации. Было несколько случаев сердечной аритмии, которая прекратилась без лечения, а также несколько случаев учащенного сердцебиения. В целом лечение хорошо поддерживается.
В начале апреля Дидье Рауль находился с визитом в Сенегале, где президент Маки Салл наградил его высокой наградой «звание полководца Национального ордена Льва». Как вы восприняли этот визит?
Я не знаю Дидье Рауля лично. Но я знаю, что он великий ученый, отличный специалист по инфекционным заболеваниям. Он внес огромный вклад в борьбу с инфекционными заболеваниями и в Сенегал. Когда он приехал, мы не смогли встретиться по стечению обстоятельств. Он абсолютно заслуживает награды, которую ему вручил Глава государства. Я очень доволен этим.
Как объяснить, что использование гидроксихлорохина менее противоречиво в Сенегале? И более широко в Африке, так как Марокко, Алжир или даже Кот-д'Ивуар все еще используют его.
У меня нет объяснений. Только о Сенегале можно сказать две вещи. Первый с политической стороны. Мы, ученые, не подвержены политическому влиянию. Президент дает нам полную свободу. Он уважительно нас слушает и принимает во внимание то, что мы говорим.
«Если весь мир найдет результат, а я найду что-то еще убедительное, я не остановлюсь».
Как вы думаете, во Франции и на Западе все наоборот?
Я не знаю. Я говорю о том, что знаю в Сенегале. Я не могу комментировать в других странах, потому что не знаю их реальности. Что я могу здесь засвидетельствовать, так это то, что у нас в Сенегале нет сомнений в результатах исследований. Если весь мир найдет результат, а я найду еще что-то убедительное, я не остановлюсь. Если завтра исследования, которые мы проводим, скажут, что эта комбинация неэффективна, то мы остановимся. Другой факт, эта молекула широко используется в Сенегале, поэтому у людей возникает меньше вопросов.
Совсем недавно во Франции возобновился интерес к лечению на основе ивермектина (противопаразитарного средства). Как вы думаете ? Вы им пользуетесь?
Нет, потому что, к сожалению, мы не смогли начать исследование этого метода лечения. Но мы работаем с французскими коллегами, чтобы точно начать работу. Принять это лечение даже проще, чем комбинацию азитромицин / гидроксихлорохин. Было бы идеально, если бы он работал, поскольку он был бы доступен как можно большему количеству людей. Но я не хочу заходить слишком далеко, потому что еще не работаю над его эффективностью. Кроме того, следует отметить, что молекула также не признана ВОЗ.
Сенегал начал свою кампанию вакцинации в середине февраля, в основном с использованием доз AstraZeneca, а также китайской сыворотки Sinopharm. По вашему мнению, есть ли в стране достаточный доступ к вакцинам?
Нет. У нас очень мало доз по сравнению со спросом, хотя следует отметить, что нам повезло, что мы начали вакцинацию раньше. Это, конечно, вопрос средств. Однако я считаю, что одной только международной солидарности будет недостаточно, чтобы гарантировать количество необходимых нам вакцин. Очевидно, что мы должны вкладывать средства, чтобы покупать вакцины самостоятельно, что Сенегал начал делать.